ЮНОСТЬ ВЕЩЕГО
(Куростров. Ищут Михаила. Находят его. Ночь перед отплытием в дальний путь.)
Орел, едва лишь пухом оперенный, Едва в себе почуял дерзость сил, Рассек эфир, с размаху воспарил; Хор птиц, его явленьем изумленный. Неспорный крик ему навстречу шлет. Нет! Дерзость тех очей и тот полет Не зрит себе ни равных, ни преслушных И властвует в селеньях он воздушных, Не так между людьми: ах! от пелён Томится столько лет ревнитель славы! Еще томится возмужалый он, Отвержен и не признан, угнетен... Судьба! О, как тверды твои уставы! Великим средь Австралии зыбей, Иль в Севера снегах, везде одно ли Присуждено! - Искать желанной доли Путем вражды, препятствий и скорбей! И тот певец, кому никто не смеет Вослед ступить из бардов сих времен. Пред кем святая Русь благоговеет, Он отроком, безвестен и презрен, Сын рыбаря, чудовищ земноводных Ловитвой жил; в пучинах ледяных, Душой алкая стран и дел иных, Изнемогал в усилиях бесплодных!...
---
Океан, пустынный остров. Любопытство юноши.
Скорбь отца. Вновь отъезд.
Нелюбовь.
Соловцы. Неведомый муж, богомолец. Весть о вечерних странах.
Возвращение докой. Побег. Тот же таинственный спутник.
ПРИМЕЧАНИЯ
Печатается по тексту первой публикации в "Русском слове" 1859, No 5.
1823 года, располагал он написать в стихах пролог в двух актах, под названием "Юность вещего". При поднятии занавеса юноша-рыбак Ломоносов спит на берегу Ледовитого моря и видит обаятельный сон, сначала разные волшебные явления, потом муз, которые призывают его, и, наконец, весь Олимп во всем его величии. Он просыпается в каком-то очаровании; сон этот не выходит из его памяти, преследует его и в море и на необитаемом острове, куда с прочими рыбаками отправляется он за рыбным промыслом. Душа его получила жажду познания чего-то высшего, им неведомого, и он убегает из отеческого дома. При открытии занавеса во втором акте Ломоносов в Москве, стоит на Красной площади. Далее я не помню... Пролога он написать не успел, а театр открылся" ("А. С. Грибоедов", стр. 13).
Время работы Грибоедова над прологом, указанное С. Н. Бегичевым (осень 1823 г.), не согласуется с датой открытия вновь отстроенного московского Большого театра, которое состоялось значительно позже - 6 января 1825 г. (в этот день был исполнен пролог "Торжество муз", написанный М. А. Дмитриевым). Остается предположить, что либо Грибоедов, имея в виду предстоящее открытие московского театра, решил написать своя пролог заблаговременно, либо он приступил к нему в Петербурге в конце 1824 г.