А. И.КОЛЕЧИЦКАЯ
ИЗ "МОИХ ЗАПИСОК"
10 августа 1822 г. Казулино. Мы отправились летом с Пьером, Аничкою и сестрою Лизою в Москву; первое время стояли в доме священника старого Вознесенья, отца Иосифа, умного старика, любившего говорить по-французски, и случилось, что, обходя с кадилом церковь, куда собирался весь beau-monde {высший свет (фр.).} московский, он говорил: "Pardon, mesdames" {"Простите, сударыни" (фр.).}. Он был моим духовником по совету нашей доброй, родной Анастасии Федоровны Грибоедовой, которую от младенчества привыкли уважать, как друга маменьки, и имевшей самое нежное попечение о братьях, когда они ходили в университет. Я чаще всего бывала у нее; помню, в один день она позвала меня обедать, и я нашла у нее большое общество. Вдруг входит молодой человек в очках, которого мне трудно было узнать, как Александра Грибоедова {1}, товарища нашей юности, а ему невозможно было неожиданно догадаться, что я та, которую он знал девочкою; но мать его, с ее обычной живостью, воскликнула: "Александр, как же это ты не узнаешь дочь Мироньи Ивановны Лыкошиной?" Тогда он подошел ко мне и стал расспрашивать о братьях. Сестра его, Марья Сергеевна, лучшая музыкантша Москвы, ученица Фильда, проводила все дни за фортепьяно и арфою. <...> {2}
его замечательным способностям, он так недавно женился на молоденькой Нине, княжне Чавчавадзе, по любви, и вот в нынешнем январе он убит в Тегеране разъяренной чернью, за неосторожность кого-то из его людей, вздумавшего поднять покрывало проходившей женщине, чтобы посмотреть на ее лицо; Александр Сергеевич, услыша шум, сошел на улицу, чтобы унять волнение, и сам сделался жертвою фанатизма! Милый, умный Александр, как мне жаль его! Я писала о нем и его семье на стр. 12 и 99 этого тома {3}, в воспоминаниях юности нашей, - тогда он был только веселый, резвый юноша, потом товарищ братьев в университетской жизни и не обещал еще того высокого таланта, который показал, написав бессмертную свою комедию "Горе от ума", которой многие стихи вошли в пословицы и так верно изображают Москву того времени. Бедная мать его, Анастасия Федоровна! С какою нежною любовью, с какою неусыпною, исключительною заботою она пеклась о воспитании сына и дочери, и в ту минуту, как видела труды свои, увенчанные таким блестящим успехом, она лишилась таким ужасным образом того, кто был бы славою ее старости. У него осталась молоденькая жена, урожденная княжна Чавчавадзе, на которой он только что женился в Грузии...
<ецких> я познакомилась с П. А. Бестужевым, меньшим братом Марлинского, он рассказывал нам о своих несчастных путешествиях по Азии, о Грибоедове, которого он знал в Грузии и который называл его своим приемышем. Он очень привязан к брату, и я боялась слишком много расспрашивать о нем.